Книга Темный гений Уолл-стрит. Непонятная жизнь Джея Гулда, короля баронов-разбойников - Edward J. Renehan Jr

пока "комбинация в золоте не будет разрушена". Импорт из Европы мог бы сделать это, как и действия Казначейства США. Но что-то должно было произойти в кратчайшие сроки, чтобы создать "свободное предложение золота, которое спекуляция не сможет заблокировать или контролировать".22

Несмотря на все эти журналистские разводки, факт остается фактом: к закрытию торгов в среду, 22 сентября, Фиск и Гулд сумели поднять цену на золото всего до 141 1/2. Не очень впечатляет, учитывая, что к этому моменту только Фиск имел контракты на сумму от 50 до 60 миллионов долларов, а другие члены пула Гулда также увеличили свои закупки. (Генри Смит получил контракты на общую сумму 50 миллионов долларов). Тем не менее попытка загнать себя в угол уже имела свои непредвиденные последствия. Поскольку "медведи" давали яростный отпор, нехватка кредитов привела к резкому росту процентных ставок, в результате чего рынок наличных денег сжался до такой степени, что это стало влиять как на рынок акций, так и на рынок облигаций. (Акции, которые почти всегда двигались обратно пропорционально золоту, уже опускались. В ту среду Гоулд и Фиск, занятые заключением других сделок, сделали достаточную паузу, чтобы обойти своего старого врага Вандербильта, устроив быстрый набег на Нью-Йоркскую центральную железную дорогу, в результате которого акции компании упали на 25 % всего за несколько часов.) Тем временем в "золотом зале" быки платили по полпроцента в день за средства, необходимые для исполнения их контрактов. В то же время некоторые "медвежьи" операторы, одолжив средства на золото, использовали полученную прибыль для заимствования золота, которое они, в свою очередь, продавали в короткую.

"На Уолл-стрит царит паника, - писал Гулд Бутвеллу в среду днем, - спровоцированная "медвежьей" комбинацией. Они изъяли валюту до такой степени, что невозможно вести обычные дела".23 Джей умолял Бутвелла увеличить предложение валюты для общего блага, но ни разу не упомянул о своей личной потребности в готовом кредите для финансирования своего уникального проекта. Незадолго до отправки своего послания Бутвеллу Гулд пережил разговор с взбешенным Корбином, жена которого только что получила письмо от Джулии Грант. После долгого разговора Гулд пообещал Корбину взятку в размере 100 000 долларов, если тот сохранит в тайне письмо Джулии Грант. "Мне ничего не светит, - сказал Гулд Корбину, - если это письмо станет известно".24 (По иронии судьбы, "Ивнинг мейл" нарисовала совсем другую картину отношений с Гулдом, и возникает вопрос, не сам ли Джей подбросил дезинформацию: "Ни разу за последние месяцы "бычья клика" операторов не чувствовала себя более уверенной в своих силах, чем в среду. Им было даже как-то безразлично, придет ли на рынок мистер Бутвелл, и они хвастались, что могут поднять золото до 150, если решат надавить на него".25)

На следующее утро в замке Эри Гулд не стал рассказывать Фиску о письме Джулии Грант к жене Корбина. Он просто объяснил, что Корбину нужны деньги. Позже все еще уверенный в себе Фиск сказал своему брокеру Белдену, чтобы тот поставил золото на 144. В то же время в другом офисе Джей тихо и без ведома Фиска дал указание Смиту прекратить покупки и начать продажи по медленному графику, чтобы не вызывать подозрений. Опасаясь грозящего вмешательства федеральных властей , если золото сильно подорожает, Джей переключил передачу так же быстро, как локомотив, и превратился в медведя-невидимку. "Единственная надежда, - комментирует Мори Кляйн, - заключалась в том, что Джей распродаст свои активы на растущем рынке, что можно было сделать, если Фиск продолжит играть роль быка до конца". Когда цена рухнет, Фиск и его брокеры понесут большие потери, но Джей останется невредимым. Задача будет заключаться в том, чтобы вытащить Фиска из-под обломков".26 Это было бы сделано обычным способом: с помощью судов и отказа от обязательств.

Золото открылось в четверг утром на отметке 141 5/8, а закрылось на 143 1/4. Фиск и другие члены пула бешено покупали, в то время как ряд менее платежеспособных медведей буквально разорялись, пытаясь покрыть свои короткие позиции. Калеб Норвелл, глядя с галереи на бешеные торги внизу, написал, что "рев битвы и крики жертв" создавали впечатление, "будто человеческая природа подвергается мучениям, худшим, чем те, которые Данте когда-либо наблюдал в аду".27 Общий объем торгов в Золотом зале за день превысил 239 миллионов долларов, что на 66 процентов больше, чем в среду. Оперативники Belden, покупающие для Фиска, всего за четыре часа заключили контракты на 14 миллионов долларов, а Смит подговорил невольного субброкера приобрести 3,4 миллиона долларов на имя Гулда в качестве дымовой завесы, чтобы скрыть пересмотренный план Гулда. Другой субброкер Смита продал контракты Гулда на сумму более 8 миллионов долларов, большинство из которых, по иронии судьбы, достались брокерам, покупавшим для Фиска. "Мои покупки были очень незначительными", - сказал позже Гулд, описывая торги четверга. "В тот день я был чистым продавцом золота. Я купил ровно столько, чтобы поверить в то, что я бык".28

Вечером того же дня в Вашингтоне секретарь Бутвелл вызвал Гранта, вернувшегося в Белый дом из Пенсильвании. В предыдущие часы Бутвелла завалили телеграммами торговцы и банкиры, умоляя его продать золото, чтобы снизить цену. Он также получил сообщения о том, что Десятый национальный банк заверяет чеки "золотых жуликов", не требуя от них депозитов. Бутвелл сообщил Гранту, что направил в Десятый национальный банк своих экспертов. Они будут у дверей, когда банк откроется на следующее утро. Он также попросил дать инструкции относительно золота - Грант отказался их давать. Президент сказал лишь, что цена на золото - это пузырь, и что Бутвелл должен действовать в этом вопросе так, как сочтет нужным.

Утром в пятницу, 24 сентября - день, который впоследствии будет известен как "черная пятница", - газета Times опубликовала возмущенную статью, описывающую акцию четверга.

[О присутствии Фиска в Золотой комнате свидетельствовал стремительный рост курса золота [и] другие инженеры движения не сидели сложа руки. ... . . Они не только волевым усилием вталкивали золото, но и свободно говорили о том, что у них есть гарантия из Вашингтона, что правительство не будет им мешать. Высший чиновник страны, по их словам, был с ними, и он, конечно же, контролировал действия министра финансов и помощника казначея Нью-Йорка. Несмотря на то что все это, должно быть, было заведомо ложным, по улицам ходило множество слухов и подозрений, коварно распространяемых, чтобы создать у добропорядочных людей убеждение или страх, что администрация не станет вмешиваться, продолжая продавать золото из казначейства.29

На данном этапе Джей и сам понимал, что действия Гранта и Бутвелла против него -